Синий карандаш — уличный художник из Нижнего Новгорода, который несколько раз приезжал в Екатеринбург, в том числе, в 2024 году для участия в фестивале «ЧО». где он сделал надпись «Идите лесом» на Главпочтамте (эта история грустно закончилась). Кроме того он сделал у нас несколько своих небольших работ. Синий карандаш делает текстовый стрит-арт, его надписи, как правило синего цвета, остроумно вписываются в городскую среду. Но иногда художник отходит от текстов и рисует в разных городах цветочки. Так появилась серия «Городской цветок», и это не просто минималистичные цветочки — это красивая история поиска и развития повторяющегося образа, который уходит корнями в мифологию и историю древних культур. Я попросил художника рассказать об этой серии, далее публикую его рассказ.

«Символ цветка появился в 2016-2017 году. Я называю его «городской цветок». Изначально я рисовал его просто как самостоятельный символ, вписывая в пространство, обыгрывая и трансформируя. Но сейчас я чаще его сажаю на городских стенах.

Насколько мне удалось найти, в древневосточной традиции (Вавилон, Ассирия, Персия, Армения и прочее) — это распускающийся двенадцатилепестковый лотос — goli mikhi, что значит «вознаграждающий за усилия».

Предыстория моего интереса к нему и отношений с ним такова. Первая линия:

С самого детства в Нижнем Новгороде я встречал этот цветок как паттерн благоустройства и декорирования пространства. Его использовали горьковские архитекторы (Бубнов, Рымаренко и др.) в конце 50-х — начале 60-х годов ХХ века. Они строили сталинки, оформляли общественные пространства и использовали его в оградах парков, в скверах, в решётках домов. Это был декоративный элемент, который в детстве был довольно запоминающимся своей простотой и выразительностью. Важно, что это цветок в принципе, вообще цветок, максимально не конкретный — это ни роза, ни гвоздика, ни тюльпан. У него как бы нет советской идеологической нагрузки, но при этом он напоминает о жизненности и даже некоторой праздничности. В общем, всю жизнь для меня и для какой-то части жителей города он был просто частью городской повседневности. Не очень заметной, но встречающейся. Никакой традиции и значения он при этом для жителей не имел.

Вторая линия:

В 2015-2016-2018 году я путешествовал по Ирану, и в Персеполисе, столице древней Персии, разрушенной две с половиной тысячи лет назад, я вновь его встретил. Там он был буквально повсюду как один из главных символов зороастрийцев-огнепоклонников (если что, я не огнепоклонник).

Глубоко погрузиться в расшифровку его значения и использования в разные периоды и в разных культурах у меня пока не получилось. Возможно, он отсылает к солнцу и также, возможно, он подменяет собой солнце в последующих культурах, где огнепоклонство стало запрещено. Он точно был и широко применялся и в архитектуре, и в тканях, и в рисунках в Древнем Египте, Вавилоне, Урарту, Ассирии, Армении, Персии.

В ХХ веке кроме Нижнего (где он довольно случаен) этот тип цветка имеет активное хождение в Ереване — в городской среде его можно встретить и в декоре городской среды, и как элемент памятников, и на хачкарах, и в ювелирке и пр. Там он довольно популярен. Но вариативен — есть 12, есть 8 лепестковые цветы. Редко 4-х.

Для меня это цветок памяти и возвращающейся жизни».