Саша ТРИ (он же Саша TPI, t3p3i3), уличный художник и электронный музыкант – один из самых загадочных персонажей в стрит-арте Екатеринбурга. Вы точно видели его работы – трехликие, трехголовые существа, которых десятки по всему городу. Наверняка вы задавались вопросом: почему они такие? Пришло время хотя бы отчасти снять завесу тайны.

— Давай начнем с последних событий. 21 сентября прошла третья выставка в рамках проекта Zabroshka на территории бывшей ж/д станции Свердловск-Товарная. Во время выставки приехала полиция, и организаторы приняли решение остановить мероприятие. Насколько я знаю, тебя там не было в тот момент. Но в предыдущие дни, когда ты там рисовал, было предчувствие, что что-то может пойти не так? Может, вас кто-то выгонял с территории?

— Лично я не ничего такого встречал, я видел одного охранника, он был достаточно дружелюбный, и сколько раз я там был, там всегда было тихо. Мне кажется, местные охранники просто формально там сидят, они всё понимают, что там ходят люди, что легко туда попасть, вряд ли они будут что-то противопоставлять этому всему.

— Так никто вас не гонял?

— Не, никто не гонял. А насчет предчувствия, так я всегда, когда выхожу на улицу рисовать, понимаю, что есть вероятность…

— Там же еще за несколько дней до выставки сгорел ангар, где была предыдущая Заброшка. Тоже никак не намекнуло?

— Ну, намекнуло, сгорел как раз мой рисунок – женщина в шляпе с птицей. Я вообще считаю, что моё граффити проклято. Да, само собой, на улице большая вероятность, что тебя закрасят, но были такие случаи, что я рисую, и потом увозят конкретно кусок стены с моим рисунком, буквально через 1-2 недели. Либо полностью закрашивают место, которое годами существует как спот, весь в граффити, но появляется мой рисунок, и его закатывают целиком. Либо сгорает ангар, падает стенка и лежит просто мертвым грузом. Граффити осталось, но оно вот так лежит на земле (рисунком вверх – здесь и далее прим.ред).

— Помню, это на Верх-Исетском бульваре, там Гошан на соседней стенке.

— Да, мы с Гошаном лежим там. Так вот, предчувствия такого не было, хотя, когда и первая Заброшка была, я ждал. Я был готов, что они приедут и начнутся разбирательства. На второй Заброшке я тоже удивился, когда играла громко музыка… Просто когда ты делаешь что-то реально массовое, событие придается огласке и оно связано каким-то образом с неформальной культурой – это должно притянуть (полицию), это само собой разумеющееся. Я их ждал. Я даже написал в наш чатик Заброшки с утра, до открытия, часов в 10. Я завуалировано написал, не все поймут, но были у меня какие-то пророческие моменты.

Так изначально выглядели стенки Гошана 11811 и Саши TPI возле Верх-Исетского бульвара, 18.

— И часто у тебя по жизни случаются такие пророчества? Дар, может быть.

— Не-не, какой дар, скорее, совпадения. Я больше верю в теорию вероятности, чем… ну 50 на 50. Я и в то наполовину верю, и в это. Не отрицаю ни того, ни другого и в то же время не уверен ни в том, ни в другом на 100%. Потому что ну кто его знает вообще…

— У тебя есть понимание, почему выставка была все-таки остановлена? Вроде как полиция не требовала этого от организаторов. Многим художникам обидно, они старались, а их работы почти никто не увидел.

— Если я понимаю, что там нездоровая атмосфера, зачем туда идти. Я пришел туда чуть попозже, когда всё стихло, дошел до Рукачерепа, посмотрел, что он там сделал. А вот дальше я уже не успел, пришел Андрей (экскурсовод Андрей Майков) и говорит: охры пришли, всех выгоняют.

— Раз уж ты упомянул Рукачерепа. На мой взгляд, на этой Заброшке они с Дашей Eyewinker превзошли сами себя, это их мастерпис №1. А тебе как?

— Да, круто, мне всегда нравится, что делает Рукачереп, у меня много татуировок от него.

— Я нашел в интернете информацию о том, что в стрит-арт тебя привел Янчи Каплан. Это правда?

— Отчасти да. Я начинал граффити рисовать лет 20 назад, когда совсем малой еще был. Это было для меня дорого, воровать баллоны я не хотел. Потом я увлекся музыкой, она меня больше поглотила. Где-то в 2020 году я порисовал, и меня это так затянуло. Повлиял ли Ян…  Я с ним много в то время общался, много работ сделали вместе. Так что да. Ну и Гошан еще, с ним тоже познакомился.

— А как вы все познакомились?

— С Янчиком мы знакомы давно, еще с мастерской на Первомайской 1, там не только мастерская – там целый двор  был. Там все тусовались, там и познакомились. А с Гошаном мы познакомились… Есть такой Vorotila – Руслан из Truckdrivers, музыкант из Челябинска. Руслан приезжал сюда, у него был концерт, а до концерта мы собирались с ним на студии помузицировать, и туда Гошан пришел, через знакомого – город небольшой, если ты в тусовке, так или иначе, ты всех знаешь. Вот так и познакомились.

— Ты занимаешься музыкой и татуировками.

— Я, конечно, могу наколоть, но я понимаю, что есть люди, которые лучше меня это делают. Если человек хочет форму, образ, который я предоставляю, то — да, не вопрос, могу сделать татуировку.

— С татуировками понятно. В первую очередь ты музыкант или уличный художник?

— Я – художник. Я не делю. Либо музыкальный продакшн делаешь, либо рисуешь граффити на улице – так или иначе самовыражаешься. Так или иначе получается сублимация всей моей действительности, всех моих переживаний.

— В твоем инстаграме почти каждой работе сопутствует аудиотрек, причем, это может быть что-то из советской эстрады или из Кровостока. Что здесь первично – рисунок или трек?

— Конечно, рисунок. Дело в том, что алгоритмы в инстаграме лучше продвигают публикации, у которых есть аудиодорожка. Но главная причина в том, чтобы человек листал карусель под определенную музыку. Я же не только ставлю определенный трек, я еще аннотацию пишу. И вот когда ты листаешь под этот трек карусель, смотришь фотографии, прочитав аннотацию, у тебя складывается общая картина, история, сценарий какой-то рождается. Вот, например, мы сделали вазу — Гошан нарисовал вазу и говорит, сделай типа тоже вазу, я сделал вазу, воткнул туда цветок. Добавил трек Кровостока «Цветы в вазе, говно в унитазе». А на следующий день нарисовал унитаз. Просто прикололся. Тут, понимаешь, всё на фристайле, нет какого-то определенного сценария моего поведения. Чем меньше расстояния от рождения идеи до ее воплощения, тем она целостнее, искреннее получается. Не всегда получается какой-то лоск или блеск, идеала как будто бы и не достичь – нет, стараться стоит, безусловно, надо совершенствоваться. Но излишняя шлифовка бессмысленна.

— То есть ты не перфекционист?

— Стараюсь немного купировать в себе это качество, как-то блокировать. Я бы не сказал, что я прямо жесткий перфекционист, но некие симптомы ОКР у меня есть. Когда всё должно быть на своем месте или что-то типа. Но перфекционизм в рисунке, выдрачивание – это лишнее, я думаю. Ты же видел мое граффити, оно…

— Небрежное, сделано на скорую руку.

— Так оно и сделано на скорую руку. Мне почему-то так это нравится. Ну да, небрежное – в этом есть зерно.

— Когда я искал истоки концепции твоих трехликих образов, я нашел в твоем инстаграме текст про трех асуров. Получается, всё идет из индуизма?

— И оттуда тоже, да. Не я придумал образ триединства, он достаточно популярный, как раз в индуизме многоликость – распространенный образ, там и 108, и 1080 ликов. Из православия можно взять Святую Троицу. Мне на самом деле чужда вся эта теология, но мне нравится всё это изучать. Даже если это просто человеческие выдумки, это все равно интересно.

— Как впервые трехликость выразилась в твоих граффити?

— Сначала нарисовал вертикальный тотемчик, с тройкой, которая как будто складывается, если смотреть на низ носа, губу верхнюю и рот, вторую тройку начал так же рисовать и третью. Получилось три носа и три рта, сделал сверху голову, ухо, второе ухо, третье ухо. У них рты – это тройки.

— То есть так спонтанно получилось?

— Да, как будто бы случайно.

— И ты понял, что получилось круто?

— Ну да, прикольненько. Не сказал бы, что прям вау.

— Где и когда появилась эта работа, самая первая?

— Это было в марте 2021 г, на заборе, его давно увезли. Это было где-то между ул. Розы Люксембург и Белинского, во дворах за Атриумом.

— Почему ты решил далее постоянно повторять этот образ?

— Потому что мне нравится эта концепция. Все люди разные, и все мои персонажи – все разные люди, по сути. Но каждому индивиду свойственна одна и та же черта – триединство. Мы существуем сразу и в настоящем, и в прошлом, и в будущем, потому что нашего настоящего не было бы без нашего прошлого, и будущее наше не существует без нашего настоящего. Это настолько одновременно происходящие вещи… В масштабах нашего восприятия, это годы, столетия, а если взять иные масштабы, то это всё мгновенные события.  Для тебя это может звучать как сплошная мистика, а для меня это естественное положение вещей. Естественные процессы, происходящие в эволюции нашего сознания. Я из тех, кто пытается разобраться в этом и к чему-то приходит, тем самым двигает эволюцию сознания. Грубо говоря, ранее мы эволюционировали физически, а сейчас идет эволюция сознания.

— Если не секрет, какое у тебя образование?

— Техническое.

— Неожиданно.

— Я из-под палки там учился, диплом на тройку защитил. Инженером должен был быть, но… Я не воспринимаю это как ошибку, нет. Просто я занимался вещами, которыми не должен был заниматься – точнее, должен был, но знания, которые я там получил, порожняком в моей жизни прошли.

— Насчет твоей концепции мне пока не всё понятно.

— Конечно, мне тоже не всё понятно!

— Давай попробуем зайти с другой стороны. Если, опять же, смотреть твой инстаграм, то почти у каждой работы, какой бы небрежной она ни была, есть отсылка на различные серьезные вещи – философские учения, книги, поэзию, фильмы. Какие произведения конкретно повлияли на твое мировоззрение?

— Несколько книг повлияли, несколько персонажей… Допустим, на меня сильно повлиял «Кашмирский шиваизм», ее написал один индийский ученый. В Индии есть целые государственные институты, которые занимаются именно религиоведением. Но они занимаются не с точки зрения чего аморфного, недопустимого, а точки зрения философии, метафизики. Потом мне очень нравится советский писатель Андрей Платонов. Ты читал «Котлован», «Чевенгур»? Это же круто!

— Может быть, еще Кастанеда?

— Кастанеду я читал, когда еще совсем молодой был. Я знаешь что раздул, когда у Дельфина слушал трек (Дельфин, кстати, меня очень вдохновляет): «Не может быть маленьких или больших решений. Здесь есть лишь решения, которые мы принимаем перед лицом своей неминуемой смерти». Это же из Кастанеды! Так что да, Кастанеда.

— Какие фильмы, режиссеры?

— Очень нравится Линч, почти все его работы, даже самые «отлетевшие» — у него есть короткометражные мультики, первые его работы, есть мини-сериал «Кролики». «Голова-ластик». «Твин пикс» смотрел, но уже не помню. Кто еще из режиссеров… Братья Коэны – классные. Джармуш.

— А из живописи, художников? Раз уж ты назвал Линча, его стиль ассоциируется с сюрреализмом, а в живописи как раз есть известные сюрреалисты.

— Ой, вообще не интересуюсь художниками.

— Давай перейдем к музыке. Я знаю, что ты слушаешь хип-хоп – он бывает разный, условно попсовый и интеллектуальный. Тебе наверняка ближе последний.

— Да — 2H Company, Кровосток, Рабы лампы, Грюндиг – прямо фанат его.

— Ты сам записываешь музыку, по стилю это похоже на трип-хоп, правильно?

— Да. Фишка трип-хопа в том, что ты погружаешься в атмосферу. Я не могу слушать трек, если в нем нет законченной атмосферы, каких-то вязких вещей, в которых ты зацикливаешься.

Афиши из телеграм-канала «Теснота».

— А на твой стрит-арт этот эффект переносится? Есть цель, чтобы твои рисунки вовлекали?

— Мне кажется, они вовлекают, даже пугают людей.

— Пугают? Они же такие забавные.

— Некоторые забавные вещи иногда смотрятся очень крипово. Они созданы вроде бы для того, чтобы веселить, но по факту они пугают. Был такой случай, я нарисовал небольшой флоп, там рядом была деревяшка, я ее убрал. Каждый раз, когда проходил мимо, деревяшка закрывала мой кусок. Я ее убирал, ее снова ставили. Можно было рядом ее положить, но снова ставили. У меня есть ощущение, что мои рисунки людей коробят, пугают. Сложилось стойкое впечатление, что они людям не особо нравится. Есть люди, которым нравится, и я понимаю, почему им нравится. И догадываюсь, почему людям может не нравиться.

— Была какая-то обратная связь от людей соответствующая?

— Был такой фидбэк. Есть художник по прозвищу Аист, сейчас он Tony Stork, когда мы с ним познакомились, мы делали холлоффэйм на Московской у трамвайной линии, он говорит: я сначала смотрел и не понимал, а сейчас с тобой познакомился, ты «раздул» и я понял. Неряшливость ведь изначально непривлекательна – может быть, поэтому людям не нравится.

— А негативный фидбэк был? Кто-то сказал тебе лично: меня это пугает?

— Конкретно никто так не сказал, но разные обстоятельства – доской закрыли, закрасили, увезли, снесли, сожгли – они дают какое-то понимание о том, что, видимо, людям это не особо нравится. Какие-то чувства их цепляет, это и прикольно. Мне-то ладно: закрасили, нарисую еще. Обидно, что потратил краску, потратил время… Вот на Бажова прикольный спот (там еще надпись «Город бесов»), висел там годами, не прошло недели (после появление рисунка) – закрасили, капитальный ремонт.

— И тебе обидно?

— Нет, не обидно, я к этому уже привык. Обидно за то, что краску влил… Да, ты получил удовольствие от рисования, но прикольно, когда кусок висит подольше. Нет, не обидно, поначалу было такое, а сейчас – закрасили, ну и ладно.

— Как правильно называть жанр или формат твоих работ? Какие-то ты называешь тотемами, но ведь не все тотемы.

— Все спрашивают, как этих чувачков зовут, а их никак не зовут. Они же все разные.

— Есть какое-то наименование, которое ты сам для себя используешь? «Я пошел рисовать…» — что именно?

— Просто «кусок».

— Сколько всего сейчас кусков по городу? Десятки, сотни?

— Наверное, сотни нет еще.

— Как часто рисуешь?

— Раз или два раза в неделю.

— Твои персонажи всегда разные. Как ты решаешь, кого ты будешь рисовать сегодня?

— Сначала ты ищешь стенку. Стенку нашел – затем идешь до стенки и думаешь, что будешь рисовать. Приходишь к стенке, начинаешь корректировать замысел исходя из самой стенки. Когда выходишь рисовать, собираешь цвета, которые хорошо друг с другом сочетаются. Это своего рода лототрон, кубики выпадают случайным образом. Когда мыслеформа есть, ты ее воплощаешь горизонтально или вертикально, дальше она просто обрастает некими деталями.

— Твои граффити часто сделаны в коллаборациях, возникает ощущение, что один ты не рисуешь.

— Нет, я один рисую, просто в местах, где уже что-то нарисовано.

— Все равно есть ощущение, что твои рисунки второстепенны, например, Гошан нарисовал огромную вазу, рядом маленький твой кусок. Или на Заброшке Рукачереп разрисовал несколько стенок, а где-то сбоку твой маленький рисунок. Как будто твоя роль – подтаскивать рояль.

— Видимо, люди талантливее меня, что поделаешь.

— Серьезно?

— В Индии есть кастовая система, в ней есть такая каста — шудры. Музыканты, фокусники, художники – они служат людям. Должен быть человек, который притаскивает рояль, ставит пюпитр. Его роль от этого меньше не становится. Если рассуждать житейскими рамками, можно погрязнуть в этой иерархии, зависти, корысти. А если рассуждать рамками историческими, эпохальными, рамками космоса и Вселенной, то проще становится смотреть на жизнь и понимать ее проще.

— Стало быть, ты не боишься в одиночку рисовать на улице?

— Один? Нет, не боюсь. Это страшно, но я не боюсь.

— Страшно – это связано с полицией?

— И с неадекватными людьми. Получал по лицу, забирали в полицию, слышал осуждения, оскорбления. Это неприятно, согласись?

— Можно про полицию поподробнее?

— Несколько историй было, какую рассказать?

— Самую трешовую.

— Да ничего такого не было. Слава богу, не били. Забрали, написал объяснительную, отпустили. Без штрафов.

— А что за неадекватные люди тебе встречались?

— Видимо, им в принципе не нравится граффити.

— А получил по лицу от кого?

— История смешная. Я всё закончил, нарисовал, всё сфотографировал. Это возле ЦПКиО, там есть холлоффэйм на повороте с Восточной на Сибирский тракт. Я рисовал на таком флопчике, мимо которого люди ходили-ходили, ходили-ходили, не было ни одного негативного… Подходит парень, он чуть ниже меня и, уверен, младше меня, такой гламурный мигрант, если можно так сказать. Метросексуальный мигрант. Он такой подошел: ты нарисовал? Я нарисовал. Я сразу не считал его эмоций, что он против, я думал, он просто интересуется. Я даже это ударом не могу назвать, он так ударил, что я особо не почувствовал. Вот сюда (показывает на ухо), у меня тут капюшон, я был ошарашен, поворачиваюсь: ты что, ***тый? И он пошел, потом поворачивается и говорит: еще раз встречу, я тебя… Не помню точно, типа «прибью». Так я же вот стою!

— На улице все еще бывает страшно?

— Да нет, это не страх, а волнение. Я думаю, никто бы не рисовал граффити, если бы не сидел на адреналиновой игле. Ты рисуешь и из-за адреналина тоже. Уверен, меня поймут люди, которые рисуют на улице.

— В зине «Граффити парад» есть твоя цитата, в которой ты называешь граффити «физиологической потребностью».

— Да, так и есть. Представь, ты сидишь, и вдруг – надо рисовать, надо рисовать! Ты собираешься, идешь рисовать. Граффити – это наркотик. Я склоняюсь к тому, что из-за того, что вырабатывается адреналин. Если ты сделал кусок и он тебе жестко нравится – это вообще идеальный день.

— Какая твоя самая любимая работа?

— Мне все почти нравятся. Нравится, как ваза с цветочками получилась. Причем, работы, которые мне больше всего нравятся, они меньше всего фидбэка имеют. Типа, мое мнение не совпадает с мнением большинства. Нравится еще этот, с такими большими красными губами, носами мускулистыми. Это 40-я больница на Юго-Западе.

— Твоих работ много по городу, но в то же время есть районы, где их нет вообще. Это вопрос времени или ты избегаешь какие-то районы?

— Вопрос времени. Не избегаю, хочу на все районы выйти.

— Есть любимый район?

— Верх-Исетский… Мне Центр нравится, с Карла Либкнехта до Гагарина. Втузгородок – прикольно. Туда (показывает в сторону ж/д вокзала) прикольно, Свердлова, Челюскинцев. Уралмаш – прикольно, но вот нет у меня работ на Уралмаше, далеко ехать. А нет, мы же лазили в «Мадрид», но это внутри, не считается.

— То есть это вопрос расстояния?

— Да, просто, там, где часто ездишь, ты видишь больше мест, где можно порисовать.

— Допустим, начинающий граффитист захотел с тобой поколлабить, как он сможет это сделать?

— Просто написать мне. Если у него стилёк прикольный – почему нет.

— Какой-то отбор у тебя есть? С кем можно порисовать, а с кем не стал бы.

— С какими-то попсовиками я не стал бы. Кто-то делает странный, неумелый шрифт – нафиг это надо. Я не поддерживаю граффити ради граффити, просто чтобы рисовать. Я считаю, некоторые граффити неуместны, некоторые безвкусны, вторичны, третичны. Да, вот так, имею право!

— К вопросу о вкусах. Твои граффити корректно относить к антистилю?

— Я их так не называю, но по всем пунктам подходит, да.

— Как насчет коллабораций с уличными художниками, которые далеки от граффити?

— Да вполне можно. Если люди далеки от граффити, но рисуют на улице – это классно. Да и те, кто недалеки от граффити, но они не рисуют что-то обычное. Я за авангард в любом его проявлении, в музыке, в поэзии, в изобразительном искусстве.

— Число 3 какую-то роль в твоей жизни играет? Может быть день рождения третьего числа. Или просто любимое число.

— Да, любимое число. Оно изначально сакральное, я решил просто подмазаться под эту сакральность, вот и всё.

— Дату рождения можешь сказать?

— 21 мая.

— Троек нет.

— Троек нет, но два плюс один – это тройка, я в этом тоже нашел сразу же закономерность. Очевидной тройки нет, но по сути тройка есть.

— Ты планируешь как-то расширять свою концепцию триединства или вовсе отходить от нее? На твоей работе на Заброшке, где ты нарисовал глаза, мне показалось, уже не прослеживается тройственность.

— Как это не прослеживается! Просто была тема выставки – энтропия. Энтропия в моем понимании – это упорядоченный хаос. Хаос, который имеет закономерность. По сути, я нарисовал ржавый операционный поднос, на котором некий бутлегерский хирург срезал носы, губы – там же читаются три персонажа.

— Все же ты планируешь концепцию развивать?

— Да, она развивается, даже в этих рамках ее можно жестко расширить, она вообще резиновая.

— Я имею в виду отход от числа 3.

— Нееет, тройка будет всегда. Может, это будут не три лица, а три сиськи, но тройка будет всегда!

Еще несколько работ Саши TPI.

Телеграм-канал StreetartEkb — уличное искусство Екатеринбурга.